Прибавочная стоимость и эксплуатация

Прибавочная стоимость и эксплуатация

  Настоящая статья является отражением нашей общей позиции с одним из разработчиков концепции «Собственность для всех» Борисом Евсеевым[1]. Но за все возможные неточности несет ответственность автор этого текста.

   Когда мы говорим о необходимости возрождения России, то невольно возникает вопрос: а на каких экономических принципах ее возрождать? Как мы собираемся обеспечить развитие общества вместо нынешней его деградации? Откуда будем брать ресурсы на развитие? И вообще что станет источником экономического и соответственно общественного развития, включающего физическую (здоровье) и нравственную, культурную и интеллектуальную (рост уровня мышления) составляющие?

  Наконец, как экономически обеспечить рост населения, а значит, превышение рождаемости над смертностью и рост продолжительности жизни? Сказать, что таким экономическим источником и мотором роста населения страны, а также развития общества и личности будет производство, было бы в общем и целом правильно, но совершенно, на наш взгляд, недостаточно.

  Потому что производство производству рознь. Речь, как мы убеждены, должна идти о производстве с неуклонно растущим чистым приростом богатства или о производстве ПРИБАВОЧНОГО ПРОДУКТА или ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ, которая является в некоторых отношениях обобщенным выражением прибавочного продукта.     

  Прибавочный продукт мы определяем как избыток производственного результата в виде востребованной и признанной полезной в обществе, то есть общественно-полезной продукции над СТОПРОЦЕНТНЫМ простым воспроизводством ВСЕХ материальных факторов производственного процесса.  Соответственно прибавочная стоимость - это избыток стоимости производственного результата над стоимостью простого воспроизводства (себестоимостью продукции).

  Мы считаем это все ОСНОВОЙ ОСНОВ экономического и всякого другого общественного развития в любых его формах и при любом общественно-экономическом устройстве. Не могут быть исключением и реально бесклассовые неэксплуататорские общества, обычно называемые социализмом и (или) коммунизмом. Более того, мы полагаем, что для них это еще важнее.

  Сразу оговорюсь: для целей данной статьи то, что объединяет понятия прибавочного продукта и прибавочной стоимости, гораздо важнее различий между ними. Поэтому оба понятия применяются здесь как равнозначные и по большей части взаимозаменяемые термины. Хотя автор отдает себе отчет в важности их отличия друг от друга.

  Другого, чем прибавочный продукт ничего не придумано, да и придумать невозможно по одной фундаментальной причине: все процессы в живой природе и соответственно в обществе делятся на процессы роста и процессы распада. И итоговая их направленность, а именно - развитие либо деградация, либо стагнация (застой) зависит от соотношения скоростей распада и роста.

  Если скорость роста больше скорости распада, мы имеем в итоге рост и развитие живых, в том числе общественных организмов в виде популяций и их высших форм - человеческих сообществ вплоть до человечества в целом. Если скорость распада больше скорости роста, то мы имеем биологическую, а также личностную и общественную деградацию (регресс) и вымирание. Когда же скорости роста и распада равны (простое воспроизводство), то перед нами стагнация или застой.

  Это грубая схема, наверно, есть нюансы, но в главном она, думается, верна. Соответственно прибавочный продукт производится тогда, когда скорость роста больше скорости распада (разрушения, износа материальных субстанций, включая биологическую основу человека). В остальной (дикой) части живой природы это выражается в росте и размножении живых организмов, как отдельных особей, так и популяций (составных организмов).

    Данное нами (группой «Собственность для всех») выше определение внешне несколько отличается от марксова определения прибавочной стоимости формулировкой базы отсчета. У Маркса речь идет о прибавочной стоимости либо как избытке над первоначальной стоимостью авансированного капитала (над авансированной капитальной стоимостью)[2], либо над стоимостью элементов, потребленных (производительно) в процессе образования продукта[3]. Что, впрочем, одно и то же.

  Это различие между нашей формулировкой и формулировкой К. Маркса, как нам представляется, не принципиально. Если избытка над первоначальной стоимостью вложенных в производство факторов капитала нет, то мы все равно имеем случай простого воспроизводства пусть даже на протяжении только годового производственного периода или цикла.

  Но в любом случае, имеем ли мы простое или расширенное воспроизводство с получением помимо необходимого еще и прибавочного продукта (прибавочной стоимости), результат, как мы считаем и намерены обосновать, диктуется вообще-то не наличием или отсутствием эксплуатации между участниками производственного процесса.  

  Эксплуатация, конечно, влияет на величину и темпы роста прибавочного продукта, но не прямо, а на обратной связи, когда на ее почве возникают конфликты, волнения, перерывы в работе предприятия вследствие забастовок и т.п. Даже простое недовольство работников, полагаем, способно заметно снизить результаты деятельности предприятия хотя бы вследствие возникновения отрицательной внутренней мотивации в рабочем коллективе.

  Но это не касается самой возможности планировать и получать прибавочный продукт. Результат главным образом зависит от степени совершенства организации, технологии и технического оснащения производства, а также от квалификации производственного персонала, то есть от степени развития производительных сил.

  На наш взгляд, такому подходу резко противоречит определение понятия прибавочной стоимости, данное, например, в Большой советской энциклопедии (БСЭ) и многократно воспроизведенное в разных вариантах: - «Прибавочная стоимость - стоимость, создаваемая НЕОПЛАЧЕННЫМ трудом наёмного рабочего сверх стоимости его рабочей силы и безвозмездно присваиваемая капиталистом»[4].

   Оно до сих пор укоренено, как можно понять, среди основной массы отечественных марксистов.Хотя почти за полтора века с той поры, как вышел первый том «Капитала» К. Маркса, наука, как все мы знаем, ушла далеко вперед. Между тем метод Маркса требует корректировки теории в свете каждого нового научного факта. К тому же невольно возникает вопрос: а если бы труд рабочего по производству прибавочной стоимости оплачивался целиком, она перестала бы из-за этого быть прибавочной, в том числе по отношению к стоимости рабочей силы?

  Заметим  при этом, что сам Маркс в первом томе «Капитала» таких дефиниций (если говорить только о них), как в БСЭ и в советских учебниках политической экономии или подобных этому, не давал. Он ограничился лишь двумя вышеприведенными определениями прибавочной стоимости. А в этих, напомню, марксовых определениях прибавочная стоимость образуется не только по отношению к стоимости рабочей силы, но и сверх суммарной стоимости ВСЕХ элементов, потребленных в процессе производства.

  Это понятно и даже тривиально. Если стоимость продукта превысит лишь стоимость одной только рабочей силы, но все равно будет меньше стоимости ВСЕХ потребленных элементов капитала, включая рабочую силу, то оплачивай соответствующий труд рабочего или нет, все насмарку: никакой прибавочной стоимости не будет и в помине. 

    Представляется, что определение, изложенное в БСЭ, является своего рода попыткой резюмировать одним махом теорию прибавочной стоимости Маркса. В нем она в гораздо большей степени предстает не как превышение стоимости продукта над стоимостью рабочей силы (чего, как автор убежден, к тому же совершенно недостаточно), а как стоимость, ОТНЯТАЯ у рабочего.

  Мы считаем это не вполне корректной трактовкой, ибо производство чего-то и распределение того, что произведено, процессы разные по своей сущности, и логически их лучше разделить. Если у кого-то что-то отнимается, то это момент перераспределения, а не прибавки чего-либо. Если у кого-то прибавляется, то у других отнимается. Прежде чем быть отнятым, это что-то либо уже должно БЫТЬ, либо должно быть достоверно известно, что оно будет реально получено в намеченные сроки.

  А тут есть, с нашей точки зрения, стремление доказать, идущее все-таки от некоторых нюансов теории Маркса, что процесс прироста или прибавки стоимости и процесс ее перераспределения от рабочих к буржую (капиталисту по Марксу) друг от друга как бы неотличимы и неотделимы. И все это получается в рамках даже однодневного производственного цикла с непременным разделением рабочего времени на необходимое и прибавочное.

  Маркс, надо полагать, в какой-то мере вынужден был пойти таким путем, потому что тогда, да и до 70-х годов прошлого века даже не ставился вопрос о том, откуда вообще может взяться прибавочный продукт. И автор «Капитала» теоретически постулировал постоянно подтверждавшееся на практике и всем очевидное положение, что прибавочная стоимость не только может создаваться, но и в массовом порядке создается в процессе производства.   

  Однако возможность создавать прибавочную стоимость Маркс приписал   исключительно рабочим, их рабочей силе. В то же время он, видимо, не посчитал нужным специально оговорить, что это возможно, в том числе при наличии ряда технологических и организационных условий, которые рабочими, непосредственно участвующими в производственном процессе, не создаются. Не будь их, рабочие не то, что прибавочную стоимость, вообще бы ничего не произвели.

  А ведь эти условия автоматически не возникают. Их надо продумать, запланировать, организовать, поддерживать, и периодически улучшать. И это, как кому-то не покажется странным, не менее весомый вклад в общий результат. Так что одним рабочим прибавочная стоимость принадлежать не может.

  Но вернемся к проблеме получения прибавочного продукта. Как оказалось, превышение результата над затратами можно объяснить с точки зрения особенностей физики энергетических процессов в живых, в том числе производственных системах. Она прямо противоположна энергетике неживых систем, включающих в себя только изначально мертвую, а значит, пассивно инертную или, как писал В. Вернадский, косную материю.

  Эта мертвая по своей сути материя, будучи предоставлена исключительно самой себе, может только распадаться и разрушаться, увеличивая при этом энтропию. К косной материи мы относим и все технические объекты, входящие в состав производственных систем. В то время как живые системы растут, усложняются, упорядочиваются (структурируются) и тем самым энтропию уменьшают.

    Напомню также, что в самом марксовом термине «прибавочная стоимость» в отличие от способа объяснения ее генезиса в первом томе «Капитала» Маркса нет ни намека на то, что она является результатом безвозмездного присвоения капиталистом стоимости, созданной неоплаченным трудом рабочего.

  И даже если труд рабочих оплачивать полностью, включая всю прибавочную стоимость, последняя  просто перераспределится в их пользу, но сама не только никуда не исчезнет, но и не уменьшится ни на йоту. Избыток над простым воспроизводством, в чьих бы он  ни был руках, остается тем же самым избытком.

***

  Но от вопроса, что же может служить и служит реальным первоисточником прибавочного продукта, тоже никуда не деться, и его стоит хотя бы вкратце рассмотреть. Научная мысль долго искала ответ на него и ближе к концу 20 века пришла к тому, что этим источником является в первую очередь такой дар природы, как энергия Солнца в самых разных проявлениях и все более умелое ее использование человеком с древних времен.

  А именно: при такой технологии и организации производства, когда результат превышает и стоимость потребленных элементов капитала и затраты энергии на это. Тем более что потребленные в процессе производства элементы капитала, как и готовые изделия, помимо стоимостного всегда имеют еще и энергетический эквивалент в соответствии с формулой, а, точнее, законом А. Эйнштейна E = mc².

  Хотя, на первый взгляд, превышение результата над затратами кажется вообще немыслимым. По закону сохранения энергии можно получить в лучшем случае столько же, сколько потратил. Но даже и такой случай невозможен из-за того, что КПД машин и механизмов всегда существенно меньше единицы. Опираясь на этот всем известный еще со школы закон, объяснить возможность получения прибавочного продукта нельзя в принципе.

    Однако сравнительно недавно окончательно выяснилось, что к производственным процессам, как и вообще к процессам в любых живых организмах и системах идеально применим другой более универсальный закон сохранения, а именно закон сохранения мощности. Решающий шаг в этом направлении сделал доктор физико-математических наук Побиск Кузнецов[5].

  Подытожив и обобщив некоторые важные результаты научных исследований выдающихся ученых-естественников 18, 19 и 20 веков: Ж. Лагранжа, Дж. Максвелла, С. Подолинского, В. Вернадского, К. Тимирязева, Э. Циолковского, Э. Бауэра, Г. Крона и Р. ди Бартини, он осознанно и целенаправленно открыл и сформулировал этот закон, дав ему предельно общее выражение, до этого отсутствующее где-либо. А именно: полная мощность любой системы (без вмешательства извне) строго постоянна. 

  В свою очередь полная мощность всегда состоит из двух слагаемых: полезной (превратимой в работу) мощности и мощности потерь. При этом прибавка в продукции или в ее стоимости тем устойчивей и больше, чем больше полезная мощность производственной цепочки (системы) и соответственно чем меньше мощность потерь.

  Впервые возможность производить больше, чем затрачивается, точнее, вкладывается в производство человеком, была показана талантливым российским ученым-естественником С. Подолинским в 1880 г. на примере земледелия, правда, в единицах энергии, а не мощности.

  Но фактически речь шла о потоках энергии Солнца и годовом цикле производства, то есть, все-таки о мощности, как энергии, накапливающейся либо рассеивающейся в единицу времени (год). В земледелии это происходит, как известно, при решающем активном участии хлорофилла растений (К. Тимирязев).

  Такое превышение может получаться и получается при использовании вторичных потоков энергии, порожденных Солнцем: ветра и течения рек (ГЭС), морских приливов и отливов, волн и т.д. А еще посредством использования энергопотоков, образующихся при сжигании «энергетических консервов»: угля, нефти и газа, сланцев и торфа и т.п. И, наконец, путем применения атомной энергии.

  Вот что об этом писал П.Г. Кузнецов: - «Как только мы начинаем обсуждать управление потоками энергии, так сразу исчезают все трудности (понимания - С.Ч.): поток энергии, захватываемый тем или иным устройством, и является «силой природы», поставленной на службу человеку вместо его мускульной силы»[6].

  У этого закона есть также одно простое, но очень важное для увеличения результативности производства следствие. Если суммарный поток энергии, питающий систему (ее полную мощность), невозможно или нецелесообразно увеличивать извне с помощью дополнительных источников мощности, то повысить полезную мощность можно, лишь ровно настолько же снизив мощность потерь. И только при этом условии удастся увеличить прибавочный продукт.

  И наоборот, рост мощности потерь снижает на такую же величину полезную мощность производственной системы. И тогда величина прибавочного продукта сокращается, причем, при дальнейшем росте потерь может дойти до нуля, а то и до минуса (убытка). Именно осознанная опора на прибавочный, а не валовой продукт (типа ВВП) целенаправленно ориентирует на снижение потерь, включая отходы производства. Помимо всего прочего мы имеем при этом сближение целей экономики и экологии.

  Открытие закона сохранения мощности можно признать одним из краеугольных камней нового направления в экономике, которое названо физической экономикой. Можно сказать и так: установлено, что экономика имеет и фундаментальное физическое обоснование. Конечно, она отнюдь не сводится к физике, но в то же время не должна противоречить ее законам. Впрочем, это справедливо для всех более сложных форм движений, чем  физические процессы и явления.  

  Еще со школы известно равенство между произведениями тока на напряжение (а это и есть мощность!) на каждой из двух обмоток обычного электрического трансформатора. Мы имеем здесь одно из прямых массовых и наглядных следствий закона сохранения мощности. Электротехники прекрасно его знают: оно неизменно подтверждается при измерениях напряжения и тока на обмотках трансформатора. 

  Закон сохранения мощности аналогично и столь же просто выглядит и для «механического трансформатора» - полиспаста - одного из устройств для поднятия грузов. Оба упомянутых здесь равенстванеизменно подтверждались экспериментально. А значит, с их учетом, а также с учетом теорий Д. Максвелла и Г. Крона, множество раз подтвержденных опытом и широкой практикой, закон сохранения мощности, на наш взгляд, несомненно, можно считать теперь твердо установленным фундаментальным научным фактом. 

***

  Если же говорить об одном из важнейших политэкономических аспектов теории прибавочной стоимости - возможности эксплуатации одних участников совместной деятельности другими, то, как мы полагаем, она вовсе не обязательно осуществляется в ходе самого производственного процесса, а что гораздо более вероятно, в силу РАСПРЕДЕЛЕНИЯ уже полученной либо ожидаемой прибавочной стоимости.  

  Кроме того, это эксплуататорское распределение вполне может заранее закладываться в договорах между нанимателем и наемными работниками в виде оговоренного уровня оплаты труда работников. Или определяться соответствующими расценками на выполнение производственных операций. То есть способы присвоения чужих долей прибавочной стоимости могут быть разными, а не только такими, как описано у Маркса. 

  Вообще РАСПРЕДЕЛЕНИЕ чего-либо произведенного, какого-либо конкретного результата - это, надо полагать, СОВСЕМ ИНАЯ функция, чем ПОЛУЧЕНИЕ этого результата. Поэтому каждую из этих функций имеет смысл рассматривать отдельно друг от друга, и лишь после этого изучать их взаимное влияние. Также как, скажем, выпечка хлеба и его поедание - не только совершенно разные по своей природе, но и, как правило, разнесенные во времени и в пространстве процессы.     

  Но что может служить первоосновой, точнее, первопричиной такой эксплуатации? По нашему убеждению, главным фактором, определяющим возможность массового устойчивого присвоения эксплуататорами не положенной им доли прибавочной стоимости (доходящей до ста процентов), является отсутствие реального и равноправного доступа части общества к источникам поддержания и средствам производства человеческой жизни, к условиям ее обеспечения. А вовсе не частная собственность на средства производства вообще.

  Пока прибавочный продукт не стал массовым устойчивым явлением, об эксплуатации одной части общества другой его частью не могло быть и речи. То есть эксплуатация человека человеком - это, с нашей точки зрения, СЛЕДСТВИЕ возможности производить прибавочный продукт, а ОТНЮДЬ НЕ ЕГО ПРИЧИНА. Ведь эксплуатация - это изъятие прибавочного продукта или его части у одних в пользу других, однако никакое изъятие ничего, в том числе и стоимость, прибавить не может.

  В частности, рабство вслед за первобытной дикостью, и это неоднократно пояснялось и подчеркивалось П. Кузнецовым на его семинарах, могло появиться только тогда, когда с развитием земледелия и скотоводства возникла устойчивая возможность получать все больший и больший избыток продукта над простым воспроизводством. Причем, рост этого избытка стал опережать численный рост того или иного человеческого сообщества (рода, племени и т.п.).

  В первобытном обществе, как известно, пленного либо съедали, либо брали в качестве побратима в свое племя, если это могло помочь выживанию рода. Но с налаживанием производства прибавочного продукта пленного стало выгодно использовать именно как раба. Ибо он мог со своими товарищами по несчастью прокормить не только себя, но и рабовладельца с семьей. Да еще и обогащать их.

  Отсюда, смеем утверждать, следует очень важный обратный вывод: поскольку эксплуатация, смеем утверждать, не является, причиной получения прибавочного продукта, ее отсутствие отнюдь не препятствует возможности получать прибавочный продукт (прибавочную стоимость).

  Как раз наоборот, именно это обстоятельство при прочих равных условиях способствует ускорению роста прибавочной стоимости и соответственно роста нормы накопления капитала страны, то есть, подлинного роста ее экономики, а не маловразумительного увеличения объема валового продукта (ВВП) или, к примеру, валового национального дохода.

    Если же мы по-прежнему с упорством, достойным лучшего применения, будем пытаться выводить прибавочный продукт (прибавочную стоимость) из отношений эксплуатации, то этим самым не только лишим себя возможности понять, почему его можно производить, никого при этом не обделяя.

  Мы ко всему прочему теряем также истинную цель производства и подлинный критерий экономического роста. И опять рискуем обречь себя на борьбу за «план по валу» и «вал по плану», а не за чистый прирост общественного богатства в виде прибавочного продукта, единственно реально обеспечивающего рост возможностей развития личности и общества.   

  Чувствую, что не убедил. Тогда для несгибаемых сторонников взгляда на прибавочную стоимость, как на часть стоимости, создаваемой неоплаченным трудом рабочего сверх стоимости его рабочей силы и тут же даром присваиваемой капиталистом, поставим вопрос несколько по-другому.

  Допустим, есть два однотипных по номенклатуре выпускаемой продукции и применяемой технологии предприятия. Но одно из них частное с единоличным владельцем во главе, а другое - тоже частное, но коллективное (народное или самоуправляющееся), где все работники - его совладельцы и управляют им на началах сотрудничества и взаимопомощи и где все они, выполняя функции предпринимателей, не эксплуатируют при этом друг друга. Иначе не имело смысла его создавать.

  Возникает вопрос: если в первом случае мы можем, следуя, в том числе трактовке по Марксу или даже по БСЭ, назвать разницу между стоимостью произведенных изделий и затратами на их производство прибавочной стоимостью, то как будет называться та же разница, но на народном предприятии? А этот избыток имеет место в предприятиях и того, и другого типа, ибо народное предприятие, чтобы выжить, должно быть не менее рентабельным, чем обычные частные фирмы.

  Если у народного предприятия это - не прибавочная стоимость, то, что тогда? Ведь избыток стоимости продукции над затратами в народном предприятии ничуть не меньше соответствует приведенным выше марксовым определениям прибавочной стоимости, хотя и не соответствует определению в духе БСЭ, что, уверен, говорит не в пользу последнего.

***

   Попытаемся подытожить все выше сказанное. Прибавочный продукт, в том числе в форме прибавочной стоимости - важнейший фактор экономического развития, технического прогресса и всех составляющих общественного развития при любом общественном строе, в том числе при таком строе, где отсутствует эксплуатация человека человеком. Прибавочная стоимость, как и вообще прибавочный продукт, не являются результатом такой эксплуатации.

  Наоборот, эксплуатация человека человеком является одним из исторических следствий появления прибавочного продукта. Такое распределение прибавочного продукта, как изъятие его полностью или частично у одной части общества в пользу другой его части порождает не только эксплуатацию, но и соответствующее деление общества на классы - эксплуататорский и эксплуатируемый.

  Таким образом, можно сделать вывод: обеспечение роста производства прибавочного продукта в натуральной ли форме или в форме прибавочной стоимости является, прежде всего, научно-технической и организационно-производственной проблемой. Собственно политэкономической проблемой является РАСПРЕДЕЛЕНИЕ прибавочной стоимости между этими участниками.

  Маркс своим анализом возникновения условий для эксплуатации одних членов общества другими в первом томе «Капитала» («Купля и продажа рабочей силы») наталкивает на мысль, что главной причиной возможности одной части общества эксплуатировать другую его часть, является фактическое отсутствие права на жизнь у эксплуатируемой части общества.

  На наш взгляд, это выражается в том, что правящий эксплуататорский класс завладевает не просто средствами производства, а средствами производства человеческой жизни, в частности, землей и природными ресурсами. О чем Маркс, правда, вскользь сказал в «Критике Готской программы», напомнив ее авторам устав 1-го Интернационала, где сказано «о монополии на средства труда, т.е. на источники жизни». И тут же уточняет: - «Добавление «источники жизни» достаточно показывает, что в средства труда включена также и земля[7]».

  А отсутствие права на жизнь как права на доступ к необходимым источникам и условиям жизни людей порождает фактическое рабство класса эксплуатируемых (пролетариата) у класса эксплуататоров (буржуазии). Мы называем его неорабовладением.

  В результате эксплуатируемые члены общества вынуждены свое право на жизнь ежедневно отрабатывать за возможность воспроизводить себя хотя бы в том же количестве и качестве, то есть, чтобы  как-то существовать. Ибо жизнь - это, в том числе непрерывное воспроизводство живым организмом самого себя.

  Только к этому их принуждает не кнут, не угроза насилия, а постоянно висящая над ними угроза голода и холода или в лучшем случае - резкого понижения качества жизни до уровня, неприемлемого в данном обществе по социокультурным характеристикам. Так что насчет классовой эксплуатации великий Маркс, несомненно, был полностью прав.

  Но увлекшись идеей непременно вывести буржуазную эксплуатацию из товарно-денежных отношений, он постулировал существование столь необычного уникального товара как рабочая сила или способность к труду, которая, будучи принципиально и реально неотделимым от его носителя (человека) качеством (свойством), не может продаваться и соответственно отчуждаться отдельно от работника.

  Но и вместе с работником тоже не может отчуждаться. И тогда Маркс вынужден был ввести временную продажу рабочей силы, чего для всех других товаров никогда не существовало и не существует. К тому же стоимость товара рабочая сила у Маркса равна стоимости ее простого воспроизводства, то есть, в сущности ее себестоимости. В то время как для любого другого товара его стоимость включает в себя  еще и прибавочную стоимость, скажем, в форме прибыли. Впрочем, это, хоть и важная, но все же другая тема.

 

Сергей Чулок

 

Сведения об авторе:

Чулок Сергей Борисович, неработающий пенсионер, ученой степени нет (в прошлом был обозревателем журнала «Российская Федерация сегодня», а затем обозревателем газеты «Гудок», где писал на социальные и финансово-экономические темы). Адрес: 109386, Москва, Новороссийская ул. , д. 8, кв. 68, тел. 8-917-521-94-62, 8-495-359-71-55 дом., электронный адрес: mkopchugin@gmail.com.